Имеет ли душа вес?

Как врач решил взвесить душу

История начинается на рубеже прошлого века в Дорчестере, районе Бостона. У уважаемого врача по имени Дункан Макдугалл была идея исследования: если у людей есть души, подумал он, эти души должны занимать место. И если души занимают место, то они должны иметь вес, верно?

Был только один способ это выяснить, рассуждал Макдугалл. «Поскольку … вещество, рассматриваемое в нашей гипотезе, органически связано с телом до наступления смерти, мне кажется более разумным думать, что это должна быть какая-то форма гравитационной материи, и, следовательно, ее можно обнаружить при смерти путем взвешивания человека в момент смерти», — написал он в научной статье (текст статьи в следующей главе), которую в конечном итоге опубликует в 1907 году.

10 апреля 1901 года, в Дорчестере, штат Массачусетс был проведён необычный эксперимент. Доктор Дункан МакДугалл собирался доказать, что массу человеческой души можно измерить.

В своей клинике доктор Дункан МакДугалл построил специальную кровать, которая представляла собой гигантские весы с высокой чувствительностью, до нескольких грамм. Он клал на эту кровать последовательно шесть больных, находящихся в предсмертной стадии.

Наблюдались, в основном, туберкулёзные пациенты, т.к. они в предсмертные часы находились в состоянии недвижимости, что было идеальным случаем для точной работы тонкого механизма весов. Когда пациент помещался на специальную кровать, то весы устанавливались на нулевой отметке. Затем за показаниями весов велись наблюдения вплоть до самой смерти больного. В момент смерти была зафиксирована потеря в весе.

В компании четырёх других врачей, доктор МакДугалл тщательно измерил вес своего первого пациента до его смерти. Результаты своих экспериментов доктор МакДугалл опубликовал сначала в периодике, а затем и в научных изданиях. Так, в частности, в научном журнале «American Medicine» он писал:

«Смерть пациента внезапно совпала с резким движением стрелки весов к нижнему краю шкалы, что сопровождалось даже слышимым ударом стрелки о нижний край шкалы весов, где стрелка и остановилась. Потеря в весе была установлена и равнялась тремя четвертям унции (21 грамм).»

Во втором случае также наблюдалось внезапное изменение веса пациента, но так как врачам было очень трудно определить точный момент смерти, то они сомневались в достоверности числовых данных. В третьем случае в момент смерти была зафиксирована потеря веса на 45 граммов, а через несколько минут — ещё на 30 граммов. Четвёртый опыт не удался, т.к. помешали другие коллеги, которые были против проведения подобных опытов. В пятом случае было установлено, что вес тела пациента в момент смерти уменьшился на 12 грамм, но затем снова вес увеличился на эти 12 грамм, а через 15 минут опять снизился на эти же 12 грамм. Последний шестой случай был неудачным, т.к. больной умер в то время, пока производилась настройка механизма весов. Доктор МакДугалл делает следующие выводы из данных опытов:

«В момент смерти происходит внезапная потеря веса тела, что не может быть объяснено никакими естественными причинами.»

«Неоспоримым результатом экспериментов, проводимых с участием умирающих пациентов, является доказательство того, что в момент смерти происходит внезапная потеря веса тела, что не может быть объяснено никакими естественными причинами. Действительно ли этот потерянный вес есть вещество души? Нам представляется, что это именно так и есть. Согласно нашей гипотезе доказательство существования вещества души есть необходимая предпосылка для предположения о продолжении жизни индивидуальности после физической смерти. И здесь мы имеем экспериментальное доказательство того, что вещество души может быть взвешенно в момент, когда душа оставляет человеческое тело в момент смерти».

Доктор МакДугалл провёл такой же эксперимент на 15 собаках. Эксперименты не показали изменений в весе после их смерти. МакДугалл пришёл к выводу, что это может означать одно — только у человека есть душа.

Доктор МакДугалл признал, что необходимо провести дополнительные исследования, но к сожалению, он занялся экспериментами с фотоаппаратом, пытаясь сфотографировать душу на момент смерти человека. Ему не удалось достигнуть дальнейших результатов в этой области.

Доктор Дункан Макдугал скончался в 1920 году.

Что касается самого человека, то жизнь Дункана Макдугалла до его знаменитого эксперимента в значительной степени была потеряна для истории, не считая того факта, что он родился примерно в 1866 году. Что касается эксперимента, то он был проведён где-то в 1901 году, когда Макдугалл работал врачом в Хейверхилле (штат Массачусетс, США). В статье 1907 года, посвящённой его исследованию, New York Times отмечает, что в то время Макдугалл был «главой исследовательского общества» и что он был «авторитетным», но не даёт никаких дополнительных подробностей о его прошлом.

Единственное, что мы знаем наверняка – это то, что Макдугалл был религиозным человеком, хотя, опять же, мы не имеем никакого реального представления о том, какой именно религиозной идеологии он следовал

Как вы можете себе представить, эксперименты Макдугалла на людях никогда не повторялись по этическим причинам.

Тем не менее, другие пытались провести такие же эксперименты на различных животных со смешанными результатами. Результаты одного исследования показали, что у мышей, по-видимому, также нет души. Любопытно, что, по крайней мере, в ходе одного эксперимента, опубликованного в Journal of Scientific Exploration в 2001 году, было установлено, что семь взрослых овец, принимавших участие в исследовании, необъяснимым образом набрали вес на короткий промежуток времени (1-6 секунд) после остановки сердца, после чего он снова вернулся к норме. Что было причиной, неизвестно.

Статья в журнале American Medicine 1907 года (гугл перевод)

Вещество души

Американская медицина

апрель 1907 г.

Гипотеза о субстанции души вместе с экспериментальными доказательствами существования такой субстанции

Дункан МакДугалл, доктор медицины из Хаверхилла, Массачусетс.

Если преемственность личности после события телесной смерти является фактом, если психические функции продолжают существовать как отдельный индивидуум или личность после смерти мозга и тела, то такая личность может выйти только как занимающее пространство тело, если отношения между пространственно-объективные и пространственные представления в нашем сознании, установленные в нашем сознании наследственностью и опытом, совершенно стираются со смертью, и в продолжающейся личности внезапно устанавливается новый ряд отношений между пространством и сознанием. Это было бы невообразимым нарушением непрерывности природы.

Немыслимо, чтобы личность и сознание, продолжающие личностное тождество, существовали и существовали, но не занимали пространства. Нельзя представить в мысли то, что не объемно, как имеющее личность; ибо это было бы равносильно мысли о том, что ничто не стало или было чем-то, что пустота обладает личностью, что само пространство было больше, чем пространство, — все это противоречия и абсурд.

Следовательно, поскольку для продолжения сознательной жизни и личностной идентичности после смерти необходимо, чтобы они имели в основе то, что занимает пространство, или субстанцию, возникает вопрос: имеет ли эта субстанция вес, весома ли она?

Существенно то, что должна быть субстанция как основа продолжающейся личной идентичности и сознания, ибо без занимающей пространство субстанции личность или продолжающееся сознательное эго после телесной смерти немыслимы.

Согласно новейшей концепции науки, вещество или занимающий пространство материал делится на то, что обладает гравитацией, твердые тела, жидкости, газы, все из которых имеют вес, и эфир (да, именно эфир, в 1907 году ученые еще знали о его существовании — ред.), который не обладает гравитацией. Мне казалось невозможным, чтобы субстанция души могла состоять из эфира. Если верно представление о том, что эфир непрерывен и его нельзя мыслить существующим или способным существовать в виде отдельных масс, то мы имеем здесь самое твердое основание полагать, что искомая нами душевная субстанция не является эфиром, потому что одна из самых Первым атрибутом личностной идентичности является качество обособленности. Ничто так не укореняется в сознании, как то, что эго обособлено и отделено от всего остального — не-эго.

Таким образом, мы возвращаемся к предположению, что душевная субстанция, столь необходимая для концепции сохранения личной идентичности, после смерти этого материального тела все еще должна быть формой гравитационной материи или, возможно, средней формой субстанции, ни гравитационной материей, ни эфир, не поддающийся взвешиванию, но и не тождественный с эфиром. Поскольку, однако, вещество, рассматриваемое в нашей гипотезе, органически связано с телом до тех пор, пока не наступит смерть, мне кажется более разумным думать, что это должна быть какая-то форма гравитационной материи, которая, следовательно, может быть обнаружена при смерти путем взвешивания человеческого существа. в акте смерти.

Моим первым объектом был мужчина, умирающий от туберкулеза. Мне казалось, что лучше всего выбрать пациента, умирающего от болезни, вызывающей сильное истощение, при этом смерть наступает с небольшим движением мышц или без него, потому что в таком случае луч можно было бы лучше удерживать в равновесии и легко заметить любую потерю.

Пациент находился под наблюдением в течение трех часов и сорока минут до смерти, лежа на кровати, установленной на легком каркасе, построенном на очень тонко сбалансированных платформенных балочных весах.

О комфорте пациента заботились всеми способами, хотя он практически умирал, когда его клали на кровать. Он медленно терял вес со скоростью одна унция в час из-за испарения влаги при дыхании и испарения пота.

В течение всех трех часов и сорока минут я держал конец коромысла немного выше баланса возле верхней ограничительной планки, чтобы сделать тест более решительным, если он произойдет.

По прошествии трех часов сорока минут он скончался, и внезапно, совпав со смертью, конец балки со слышимым ударом упал на нижнюю ограничительную планку и остался там без отскока. Было установлено, что потери составили три четверти унции.

Эта потеря веса не могла быть вызвана испарением респираторной влаги и пота, потому что уже было установлено, что в его случае это происходит со скоростью одна шестидесятая унции в минуту, тогда как эта потеря была внезапной и значительной. три четверти унции за несколько секунд.

Кишечник не двигался; если бы они двигались, вес все еще оставался бы на ложе, за исключением медленной потери за счет испарения влаги, зависящей, конечно, от текучести фекалий. Мочевой пузырь эвакуировал одну или две драхмы мочи. Это осталось на кровати и могло повлиять на вес только медленным постепенным испарением и, следовательно, никоим образом не могло объяснить внезапную потерю.

Оставалось исследовать еще один канал потери — выдох всего воздуха, кроме остаточного в легких. Сам взобравшись на кровать, мой коллега фактически уравновесил балку. Вдох и выдох воздуха с возможной для меня силой не оказали никакого действия на луч. Мой коллега забрался на кровать, и я уравновешивал балку. Форсированный вдох и выдох воздуха с его стороны не действовали. В этом случае мы, безусловно, имеем необъяснимую потерю веса в три четверти унции. Это субстанция души? Как иначе мы это объясним?

Моим вторым пациентом был человек, умирающий от туберкулеза. Перед смертью он находился в постели около четырех часов и пятнадцати минут под наблюдением. Первые четыре часа он терял вес со скоростью три четверти унции в час. У него было гораздо более медленное дыхание, чем в первом случае, что объясняло разницу в потере веса за счет испарения пота и дыхательной влаги.

Последние пятнадцать минут он перестал дышать, но мышцы его лица еще судорожно двигались, а затем, совпав с последним движением мышц лица, луч упал. Было установлено, что потерянный вес составил полунции. Затем мой коллега прослушал сердце и обнаружил, что оно остановилось. Я попробовал еще раз, и потеря составила полторы унции и пятьдесят гран. За восемнадцать минут, прошедших между моментом, когда он перестал дышать, и моментом, когда мы были уверены в смерти, произошла потеря веса на полторы унции и пятьдесят гран по сравнению с потерей на три унции в течение четырех часов, в течение которых обычные каналы потери были в действии. Дефекации не было. Мочевой пузырь сдвинулся, но моча осталась на кровати и не могла достаточно испариться через толстую одежду, чтобы повлиять на результат.

Луч в конце восемнадцати минут сомнения был снова помещен концом в легкий контакт с верхней планкой и наблюдался в течение сорока минут, но дальнейших потерь не произошло.

Мои весы были чувствительны к двум десятым унции. Если уравновесить, одна десятая унции поднимет балку близко к верхней ограничительной планке, еще одна десятая унции поднимет ее и удержит в прямом контакте, затем, если убрать две десятых, балка упадет. к нижней перекладине, а затем медленно колебаться, пока снова не будет достигнут баланс.

Этот пациент был совершенно другого темперамента, чем первый, его смерть была очень постепенной, так что у нас были большие сомнения на основании обычных свидетельств, чтобы сказать, в какой именно момент он умер.

Мой третий случай, когда мужчина умер от туберкулеза, показал потерю веса в полунции, что совпало со смертью, и еще одну потерю веса через несколько минут.

В четвертом случае, женщина, умирающая от диабетической комы, к сожалению, наши весы не были точно отрегулированы, и было много помех со стороны людей, выступающих против нашей работы, и хотя при смерти луч опускался так, что требовалось от трех восьмых до полунции, чтобы вернуть его к точке, предшествующей смерти, но я считаю этот тест бесполезным.

Мой пятый случай, когда мужчина умирал от туберкулеза, показал отчетливое падение луча, требующее около трех восьмых унции, которое нельзя было объяснить. Это произошло точно одновременно со смертью, но особенно при поднятии бревна с гирями и последующем их удалении бревно не опускалось обратно, чтобы оставаться в течение полных пятнадцати минут. Падение в три восьмых унции было невозможно объяснить, оно было таким внезапным и отчетливым, луч ударялся о нижнюю планку с таким же шумом, как и в первом случае. Наши весы в этом случае были очень чувствительно сбалансированы.

Мой шестой и последний случай не был честным испытанием. Пациент умер почти через пять минут после того, как его положили на кровать, и умер, пока я регулировал луч.

В своем сообщении д-ру Ходжсону я заметил, что сказал, что не было потери веса. Следует добавить, что никакой потери веса, которую мы имели право записывать, не было.

Мои записи, сделанные во время эксперимента, показывают потерю полутора унций, но вдобавок следовало бы сказать, что эксперимент был слишком поспешным, тряска весов не полностью прекратилась, и очевидная потеря веса, один и один… пол унции, возможно, произошло из-за случайного смещения скользящего груза на этой балке. Этого нельзя было сказать о других тестах; ни одно из них не было сделано наспех.

Свой шестой случай я считаю бесполезным по этой причине. Те же самые эксперименты были проведены на пятнадцати собаках, соблюдая все меры предосторожности для получения точности, и результаты были всегда отрицательными, без потери веса в момент смерти.

Потеря веса происходит примерно через 20–30 минут после смерти, что происходит из-за испарения обычно выделяемой мочи и дублируется испарением того же количества воды на весах, при прочих равных условиях, например: температура помещения, за исключением присутствия тела собаки.

Собаки, с которыми проводились эксперименты, весили от 15 до 70 фунтов, а весы с общим весом на них были чувствительны к одной шестнадцатой унции. Испытания на собаках были сорваны из-за использования двух препаратов, введенных для обеспечения необходимого покоя и свободы от борьбы, столь необходимой для удержания бревна в равновесии.

Идеальные тесты на собаках должны быть получены на тех, кто умирает от какой-либо болезни, которая делает их сильно истощенными и неспособными к борьбе. Мне не повезло, что собаки умирали от такой болезни.

Конечным результатом экспериментов, проведенных на людях, является то, что при смерти происходит потеря вещества, не учитываемая известными каналами потери. Это субстанция души? Мне кажется, что это так. Согласно нашей гипотезе, такое вещество необходимо для предположения о продолжении или сохранении личности после телесной смерти, и здесь мы имеем экспериментальное доказательство того, что вещество, поддающееся взвешиванию, покидает человеческое тело после смерти.

Если это вещество является аналогом физического тела, имеет такой же объем, занимает те же размеры в пространстве, то оно является намного более легким веществом, чем атмосфера, окружающая нашу землю, которая весит около одной и одной четвертой унции на кубический фут. Это имело бы большое значение, так как такое тело легко поднялось бы в нашей атмосфере. Отсутствие весимой массы, покидающей тело в момент смерти, конечно, не является аргументом против продолжающейся личности, ибо может существовать занимающее пространство тело или субстанция, не поддающиеся взвешиванию, как, например, эфир.

Было высказано предположение, что эфир может быть этой субстанцией, но с современной концепцией науки, согласно которой эфир является первичной формой всей субстанции, а все другие формы материи являются просто дифференциациями эфира, имеющими различные плотности, тогда кажется, что Для меня та душевная субстанция, которая в этой жизни органически связана с телом, не может быть тождественной эфиру. Кроме того, предполагается, что эфир непрерывен, представляет собой непрерывное целое и не может существовать в виде отдельных масс как эфир, в то время как единственным первичным требованием для продолжающейся личности или индивидуальности является качество отделенности, эго как отдельного и отличного от всех вещей. иначе, не-эго.

Следовательно, по моему мнению, субстанция души не может быть эфиром как эфиром; но если теория, согласно которой эфир есть первичная форма всей субстанции, верна, то душевная субстанция необходимо должна быть ее дифференцированной формой.

Если определенно доказано, что у человека происходит потеря вещества при смерти, не объясняемая известными путями потери, и что такая потеря вещества не происходит у собаки, как, казалось бы, показывают мои эксперименты, то мы имеем здесь физиологическое различие между человеком и собакой, по крайней мере, и, вероятно, между человеком и всеми другими формами животной жизни.

Я знаю, что потребуется провести большое количество экспериментов, прежде чем можно будет доказать, что этот вопрос исключает любую возможность ошибки, но если дальнейшие и достаточные эксперименты подтвердят, что при смерти происходит потеря вещества, которая не объясняется известными каналами потери, установление такой истины не может не иметь первостепенной важности.

Одна унция факта более или менее будет иметь больший вес для демонстрации истинности реальности продолжающегося существования с необходимой субстанциональной основой, на которой можно покоиться, чем все вздорные теории теологов и метафизиков вместе взятые.

Если другие эксперименты подтвердят, что при смерти происходит потеря веса, не объясняемая известными причинами потери, мы должны либо принять теорию, что это гипотетическая субстанция души, либо какое-то другое объяснение феномена. Если это окажется верным, то материалистическая концепция будет полностью удовлетворена, и будет предоставлено доказательство субстанциальной основы для ума, или духа, или души, сохраняющейся после смерти тела, на чем настаивали материалисты.

Это докажет также, что спиритуалистическое представление о нематериальности души было ошибочным. Постулаты религиозных вероучений не были положительным и окончательным решением вопроса.

Теории всех философов и всех философий не предлагают окончательного решения проблемы сохранения личности после телесной смерти. Один только этот факт того, что занимающее пространство тело измеримого веса исчезает при смерти, если он подтвержден, дает субстанциальную основу для сохранения личности или сознательного эго, переживающего акт телесной смерти, и с точки зрения достоверности стоит больше, чем постулаты всех веры и все метафизические аргументы вместе взятые.

В 1854 году Рудольф Вагнер, физиолог, на Геттингенском конгрессе физиологов предложил обсудить «Особую субстанцию ​​души». Вызов был принят, но дискуссии не последовало, и среди 500 присутствовавших голосов ни один не поднялся в защиту спиритуалистической философии. Нашли ли мы субстанцию ​​души Вагнера?

Представлено WE Fair, расшифровано Мари Джуба и Карен Дэй.